Как диагноз «Рак» пришел в мою жизнь...
В 2005 году в обычный зимний вечер я вдруг нечаянно нащупала у себя в груди небольшое уплотнение в форме шарика, показала мужу… Я не могла понять, к какому врачу с «этим» показаться. В поликлинике объяснили, что нужно обратиться в гинекологию, и началось хождение по мукам (т.е. по врачам): сдача анализов, переживания. Гинеколог проверила меня и сказала, что «это» точно не рак, но всё равно направила к маммологу, выписав направление в центр.
И вот настал тот поворотный день, когда врач со скорбным видом сказала, что моя опухоль очень похожа на рак. В кабинете я держалась стойко, смело, даже с вызовом, а вышла на улицу, позвонила мужу, услышала по телефону его родной и любимый голос… слёзы закапали из глаз, горло перехватило, я не могла сказать ни слова: пыталась, выдавливала из себя слова, но звука не было. Как будто на меня обрушилась глыба, которая мешала дышать и говорить. Виталик (мой муж) всё спрашивал, как дела, как ты, что случилось, а я несколько минут не могла сказать ни слова. Вокруг ходили люди: кто-то улыбался, кто-то слушал музыку, кто-то общался и смеялся, я же стояла посреди улицы абсолютно потерянная, с комом в горле, не в силах ничего сказать. И всё же у меня получилось. Я поделилась с ним тяжёлой новостью. Он сказал, чтобы я не расстраивалась, что это ещё нужно перепроверить, что всё будет хорошо… утешал меня.
На следующее утро я поехала в онкологический институт (вот уж не думала, что когда-нибудь буду хоть как-то к этому причастна), чтобы отдать анализ на перепроверку и точно выяснить, что там всё-таки у меня. В голове постоянно звучали вопросы: «Ну как же так? Я молодая, моя жизнь полна интересных событий, а эта болезнь так неожиданно обрушилась на меня! Ну почему?».
Анализ был отдан. Через несколько дней я пришла узнать результат, надеясь, что всё это ошибка, со мной такого произойти не может. При встрече врач сказала, что медсестра анализ ещё не забирала: "Не сходите ли сами, девушка?". Иду и вижу в коридоре надпись на стене: «Диагноз – это не приговор». Подумала, может, это и правда, но всё равно слово «рак» лично для меня звучит, как приговор. Беру стекляшку, бумажку, на которой чёрным по белому (причём не закорючками докторских почерков, а напечатанными стройными буквами) написано, что у меня обнаружены раковые клетки. В России не принято говорить больным об их настоящем диагнозе. И то, что я сама его узнала, было, скорее, исключением, чем правилом. Началась вереница сдачи всяких разных анализов и подготовка к операции.
С каждым новым днём становилось всё тяжелее. Я не могла оставаться одна, потому что на меня сразу обрушивались чёрные мысли, и я начинала плакать. Это случалось со мной в метро, в другом транспорте, дома. Ещё я чувствовала себя какой-то слабой и хрупкой: мне не нравилось, когда где-то кто-то меня задевал, я очень болезненно на это реагировала. Когда нервничала, опухоль начинала болеть, возможно, это была «фантомная», ненастоящая боль, но напряжение явно ощущалось. Так продолжалось несколько дней, пока я ездила и сдавала анализы, которые все как будто сговорились и подтверждали рак. Потом со мной начал ездить Виталик (самой мне стало психологически сложно). Каждый раз возвращаясь домой, я утыкалась в его плечо и плакала. На людях держалась, но в квартире уже просто не было сил.
Помню, что я написала e-mail всем-всем друзьям и просила молиться за меня, так как их поддержка была мне крайне необходима. И когда все начали отвечать мне, я вдруг ощутила их любовь… Такое утешение стало для меня огромным подарком, в столь тяжёлое время я смогла оставаться на плаву.
Свой диагноз я ни от кого не скрывала. У меня внутри родилось решение не болеть в одиночку, не прятаться, а болеть напоказ (может, это и громко сказано). Я вдруг поняла, что то, как я буду проходить через испытание, может подбодрить людей вокруг не вешать нос «по жизни», не расстраиваться из-за мелких проблем, ценить и любить жизнь!
Что было дальше...
В Москве мне предложили сделать бесплатную операцию. Когда уточнила, действительно ли это так, сказали, что нужно просто отблагодарить хирурга за его работу. Мы с мужем подумали и поняли, «благодарить» деньгами надо будет всех, от анестезиолога до медсестёр, что финансово для нас тяжело, ведь ещё и все анализы дорогущие. Может, из-за того, что я попала в крупный онкоцентр? Вообще-то анализы тоже бесплатны, но очередь на них была очень длинной. Например, мне могли назначить рентген только через 2 месяца, УЗИ через 3 месяца, КТ через полгода. А ведь операцию нужно делать срочно, поэтому придётся сдавать анализы платно и не ждать очередь. При осмотре московский хирург сказал, что удалять следует не только опухоль, но и всю молочную железу (и желательно сразу делать пластическую операцию, чтобы вставить имплантат прямо на место удаления). Он говорил ещё какие-то страшные вещи, и что всё это стоит $5000. Воспринимать такую информацию становилось сложнее, каждый новый день настроение всё хуже и хуже. Новости были неподъемными… Мне казалось, что хуже уже быть не может, а мне всё подкидывали какие-нибудь свежие и грозные факты.
Муж позвонил в Ростов нашему другу и рассказал о моём диагнозе. Тот предложил отправить копии анализов своему отцу, который был главным онкологом города Ростова-на-Дону на протяжении 10 лет. Мы переслали все результаты и ждали его реакции. Он всё изучил, сразу же ответил и стал успокаивать нас, что у меня первая стадия рака – самая лёгкая и поддающаяся лечению, что мы без проблем можем сделать операцию в Ростове, это будет стоить в несколько раз дешевле, и он обеспечит нам хороший уход. Мы подумали и решили поехать в Ростов. Во-первых, из-за того, что лечить будут знакомые врачи, во-вторых, мои родители смогут помочь за мной ухаживать, в-третьих, хотелось уехать из Москвы и лечиться в спокойной обстановке. Когда мы объявили об этом в столичном онкоцентре, врач сильно удивилась и, видимо, не хотела терять потенциальных клиентов. Но у нас было ощущение, что им только и нужно, что тянуть из нас и со всех остальных больных деньги: давайте срочно сдайте этот анализ и этот, а ещё тот, и ещё… и всё нужно срочно за немаленькие деньги.
Планируя Ростов, мы думали, что пробудем там максимум месяц (сделать операцию и вернуться), собрали необходимые вещи, сели в машину и поехали. Но после операции выяснилось, что лечение только начинается. Несмотря на первую стадию рака, мой молодой возраст побудил врачей лечить меня по максимуму: лучевая терапия (15 сеансов), химиотерапия (6 курсов), гормонотерапия (вторая операция и 5 лет приёма тамоксифена).
Мне невероятно помогла поддержка и любовь мужа, родных, вера в Бога и в то, что всё будет хорошо. Переписка с друзьями тоже оказалась очень важна – я ведь специально выбрала «болеть на виду». Было бы, конечно, проще спрятаться в уголок (в Ростове за тысячу километров от Москвы это как раз очень удобно), болеть себе тихонечко, чтобы никто ничего не знал. Но, выбрав «открытый путь», я понимала, что не хочу подвести своих друзей. Они ведь тоже сражаются за меня, молятся, пишут письма, полные утешения и слов ободрения, веселят!!!
Мне не хотелось тратить год жизни только на лечение. Я разбивала день по часам и занималась английским, глубже изучала компьютер, печать слепым методом, играла на клавишах (распевалась, сочиняла песни), выделяла полчасика на спорт, каждое утро начинала с чтения духовной и психологической литературы.
Что будет дальше...
За это время я научилась быть благодарной за каждый новый день, за все мелочи, которые раньше не замечала. Болезнь отрезвила меня. Я поняла, что земная жизнь скоротечна, и я не знаю, когда она может закончиться. Я осознала, что хочу прожить свою жизнь со смыслом, делая что-то полезное для людей. Серьёзно задумалась о видении, о целях, куда хочу прийти, чего конкретно достичь и добиться, в чём моё предназначение?
Сейчас моя жизнь наполнена смыслом (как никогда раньше): я написала книгу «Буду жить! Как победить рак»; спустя пару лет вышла вторая книга об организации музыкальной группы. Мы с мужем издали первый авторский альбом, за которым последовали другие. В 2020 году я запустила свои онлайн-курсы «Свободный голос», «Написание песен» и «Кто я как артист».
Сегодня я мечтаю о том, чтобы помочь как можно большему количеству вокалистов развить голос, найти своё творческое предназначение и создать собственный артистический образ.
